Две войны или Открытие Берга

Шостаковичем и мной

В борьбе человека с миром ты должен быть на стороне мира.

Кафка

Побывали с Аллой в Кельнской филармонии на филармони-ланче.

Цитата: Есть «святая троица» в новой музыке 20 века так называемой неовенской школы — это Шёнберг и два его ученика Антон Фон Веберн и Альбан Берг. 
На сегодняшний момент самым популярным и самым исполняемым из этой троицы является именно Альбан Берг. Каждое из его произведений, их не так много, является признанным шедевром и входит в постоянный репертуар. 
Для музыкального искусства 20 века и для всей истории музыкального искусства значение Берга соразмерно со значением Кафки в литературе. Мир наш литературоцентричен, и Кафка поэтому больше известен.
 Есть понятие «кафкианский», и есть понятие «бергианский», но оно не так широко используется за пределами музыкального искусства. Берг увидел в 1914 году в мае в Вене премьеру пьесы, которая его поразила. Пьеса была написана в 1837 году, немецким драматургом Георгом Бюхнером, который умер очень рано - в 23 года. Пьеса «Воццек» произвела на Берга грандиозное впечатление. Она была не закончена - это фрагменты, собранные Бюхнером в пьесу. Берг отобрал 15 фрагментов из 23, распределил их на три акта и написал оперу под названием «Воццек». Начал ее писать в 17 году, когда в 1915- 1918 гг. служил рядовым, пройдя через месиво и мясорубку Первой мировой войны. 
Закончил он оперу в 1921 году, а премьера «Воццека» состоялась в 1925 году.  в Сначала ее поставили в Вене, потом в Праге, третья постановка в 1925 году была в Ленинграде, и Берг приезжал на премьеру. 
Опера тогда произвела огромное впечатление на юного  Дмитрия Шостаковича. 
В «Воццеке» тема открытая: маленький человек, которого общество травит, запугивает, угнетает и доводит до безумия и преступления. Он убивает свою жену, заподозрив ее в измене. И при этом симпатии Бюхнера и Берга на стороне этого несчастного убийцы Воццека. Страх,  тревога, и элементы бытовой музыки — все это очень типично для кафкианского стиля. Берга. (с)

Фото делать запретили, но я успела снять пару кадров на телефон.

Симфоническим оркестром радио WDR дирижировал изысканный Юкка Пекка Сарасте.

Мы слушали фрагменты из "Воццека" Берга в исполнении красавицы сопрано из Канады Barbara Hannigan.
К сожалению, фрагментов из "Воццека" в ее исполнении в сети не нашлось, но есть Нессун Дорма и соло с фонариком и веточками из оригинальной камерной оперы "Одна" Мишеля ван дер Аа.
А это то, что "давали" нам и некоторые мои ассоциации:

 
После арии Мари звучит "Марш" и вот что в нем услышала я 
(здесь отчетливей с 0:52 - 1:10).
И сравнила:
 
Похеже, тема Первой мировой войны Берга вдохновила Шостаковича на тему Второй мировой.

Поскребла по интернет-сусекам, и что же вы думаете? - Шостакович пишет:
"Говорят, что «Воццек» Берга очень повлиял на меня, на обе мои оперы, и поэтому меня часто спрашивают о Берге, особенно после того, как мы с ним познакомились...
«Если вам подали кофе, не ищите в нем пива», — говорил Чехов.
Когда слушают «Нос» и «Катерину Измайлову», в них ищут «Воццека», а «Воццек» не имеет с ними абсолютно ничего общего.
Мне очень понравилась эта опера, и я не пропустил ни одного спектакля, когда ее играли в Ленинграде, а прежде, чем «Воццека» исключили из репертуара, состоялось восемь или девять представлений. Предлог было тот же самый, что с моим «Носом»: будто бы певцам слишком тяжело это выдержать и нужно слишком много репетиций, чтобы исполнить это достойным образом; а массы уж точно не ломились в двери.
Берг прибыл в Ленинград, чтобы увидеть своего «Воццека». В музыкальном смысле Ленинград был авангардистским городом, и наша постановка «Воццека» была одной из первых — думаю, сразу после берлинской. Было заранее известно, что Берг — приятный человек, о чем всем сообщил критик Николай Стрельников. Стрельников написал несметное количество оперетт и был уверен, что он — непризнанный великий оперный композитор. Могу себе представить, как он надоел Бергу в Вене, поскольку и в Ленинграде просто не отставал от него. Он притащил Берга на репетицию одной из своих оперетт и потом всем твердил, что Берг его похвалил. Действительно, Берг, как оказалось, был изысканно вежлив.
Берг всем понравился; он был мил и не вел себя как приглашенная знаменитость. Скорее он казался испуганным и все время оглядывался. Позже мы поняли причину его застенчивости. Берг опасался приезда в Ленинград. Он не знал, что его ждет, и боялся, что с «Воццеком» произойдет своего рода скандал. Но вышло еще хуже.
Прямо перед премьерой он получил телеграмму от своей жены с просьбой не ходить в оперный театр, потому что она узнала, что в него бросят бомбу. Можете себе представить его состояние. Ему надо идти на репетицию, а он ждет бомбы. Да еще чиновники, которые приветствовали Берга, казались весьма мрачными. Именно поэтому он озирался.
Но когда Берг понял, что, очевидно, нет никакой бомбы, он осмелел настолько, что даже предложил продирижировать своим произведением. Композитор, дирижирующий собственным произведением, обычно выглядит смешно. Есть несколько исключений, но Берг к их числу не принадлежал. Как только он начал махать руками, замечательный оркестр Мариинского театра растерялся, каждого оркестранта потянуло в свою сторону. Это было нехорошее предзнаменование, но ситуацию спас Владимир Дранишников, главный дирижер театра. Он встал за спиной Берга и начал руководить оркестром. А тот, поглощенный процессом дирижирования, этого не заметил.
Премьера «Воццека» прошла блестяще. Присутствие композитора усиливало волнение. Но почему же его так холодно встретили? Позже я узнал причину. Певица, которой предстояло играть Мари, схватила ангину. В любой другой стране премьеру наверняка отложили бы, но не здесь. Как мы могли ударить в грязь лицом перед иностранцем? Это только кажется, что мы презираем иностранцев и все иностранное. Болезненное презрение — оборотная сторона болезненной льстивости. И презрение, и льстивость сосуществует в одной душе. Хороший пример этого — Маяковский. В своих стихах он плевал на Париж и Америку, но предпочитал покупать рубашки в Париже и полез бы под стол за американской авторучкой.
И то же самое — с музыкантами. Все мы говорим о собственной школе, но выше всего у нас ценится исполнитель, сделавший себе имя за границей. Я еще удивляюсь, что Софроницкий и Юдина получили такую неслыханную популярность, почти не появляясь на Западе.
Так что этот случай с Бергом типичен. Певице приказали петь несмотря на проблемы с горлом. И она пела, хотя это грозило концом ее певческой карьеры. Это не шутка — петь с больным горлом. Берг так ничего плохого и не заметил.
После премьеры Шапорин устроил прием в его честь, Берг говорил мало, главным образом хвалил постановку и особенно певцов. Я сидел и не говорил ни слова, отчасти потому что был молод, а главным образом потому, что мой немецкий не очень хорош.
Однако, как оказалось позже, Берг меня запомнил. Я только недавно узнал, что он слышал в Вене мою Первую симфонию, и она ему, вроде бы, понравилась. Берг написал мне об этом в письме. Мне сказали, что он передал письмо через Асафьева. Я никогда не получал письма и никогда не слышал ни слова о нем от Асафьева, что многое говорит об этом человеке. Берг, как мне показалось, уехал из Ленинграда с облегчением. «Так улетай же, чем скорей, тем лучше», как сказал Пушкин.
Но Берг оставил по себе две легенды. Источником первой был один критик, горячий поклонник Скрябина. Берг якобы сказал ему, что как композитор он всем обязан Скрябину. Другая легенда пошла от критика, которого Скрябин мало трогал. Берг якобы сказал ему, что никогда не слышал ни единой ноты Скрябина. Прошло больше сорока лет, но оба все еще повторяют с дрожью в голосе то, что Берг сказал им. Вот цена свидетельствам очевидцев. Но нет никакой причины огорчаться тому, что они лгут о Берге. Он — иностранец, приезжий, мы, как и положено, лжем о них, а они — о нас (я не имею в виду Берга лично). Что тут за беда, если у нас лгут о своих собственных, русских музыкантах!" (отсюда)

Я влюбилась в эту музыку с первых звуков, предлагаю и вам еще послушать Берга.

или в исполнении Элины Гаранча.

А этот скрипичный концерт - чистое подсознание.
Додекафония (от греч. двенадцатизвучие) - сочинение музыки из двенадцати лишь между собой соотнесённых тонов равномерно темперированного строя - просто  представьте, что все чёрные клавиши на фортепиано превратились в белые. 
Согласно правилам додекафонии, композитор из этих равноценных нот сначала создаёт серию из 12-ти неповторяющихся звуков, которые представляют собой эдакий первообраз музыкальной темы сочинения. Эту серию звуков можно назвать лейтмотивом, хотя здесь  не используются другие выразительные средства - темп, ритм, артикуляция.
 
Это был открытый дневной концерт, и во время исполнения Берга в зрительном зале несколько раз всплакнул ребенок, удивительно попадая в тему, тональность и добавляя драматичности и макабра.

Еще в этот же ланч мы слушали музыку Дьёрдя Куртага Stele op. 33 (1994) -

(это я себе для памяти).