История. Oчень жизненная

История про Фаину Петровну.
Записана дочкой Мариной.

История очень жизненная, постоянно в этой жизни повторяющаяся, тем она и страшна. Такие истории самые-самые страшные. Если их собирать и рассказывать, то все триллеры и хорроры мира покажутся вам невинными и нелепыми придумками ребенка, который хочет привлечь себе внимание сверстников. Ну, знаете, все эти детские росказни про хрустальный унитаз и папу-шпиона. Самое страшное, что такие фаиныпетровны встречаются нам везде и всюду. Их могут звать как угодно изящно, они могут иметь самую располагающую внешность, пахнуть духами, носить идеальный маникюр, всегда быть вежливыми и помогать старушкам переходить дорогу. У них есть авторитет, их ставят в пример нерадивым или очень молодым специалистам на работе, у них все спрашивают совета и, что естественно, прислушиваются в ним. Хотя все вышеописанное ерунда. Слушайте историю.

Мне было немного за двадцать, когда я пришла работать в детский сад №1 маленького города. Я заканчивала пединститут и меня ждала карьера учителя младших классов. Хотя до этого я собиралась заниматься филологией. Однако это совсем другая история. В детсаду мне досталась средняя группа, дети 4-5 лет. Несмотря на филологические мечты, я к своему детскому делу относилась ответственно и с душой. Я не просто смотрела за детьми, пока их родители на работе. Мне казалось идиотизмом просто отвечать за их безопасность и постоянно клеить аппликации по шаблону то папам к 23 февраля, то мамам к 8 Марта. Я и туда, в детский сад образца 60-х годов пыталась внести искорку удивления.
Чем я отличалась от стандартной воспиталки? Тем, что я общалась с детьми. Я их слушала. И слышала. Они не были для меня массой бантиков, соплей и пузырящихся коричневых колготок. Каждого из них я вспомню и сейчас. Вспомню его имя, темперамент, семейную историю. Дети были разные. Тихие и буйные, беленькие и рыжие, картавые и шепелявящие, честные и лгуны, здоровые и больные и так до бесконечности. Был среди них и ничем с первого взгляда непримечательный мальчик Вася. Конечно, Вася, как его еще могли назвать родители, которых Вася стыдился. Да, ребенок в пять лет уже знает чего ему стыдиться, чего не рассказывать и где приврать. Семья у Васи была. Мама и папа. Они пили. Дальше можно не объяснять. У каждого, кто вырос в Советском Союзе, среди детсадовских и дворовых друзей был такой вася, чьи родители пили. Вася требовал особого отношения. И требовал очень явно: истерил, делал вид, что не понимает, мелко пакостничал. То есть говорил со мной на своем языке. "Я здесь. Я живой. Я хочу, чтобы меня любили. Хочу твоего внимания. Хочу, чтобы ты со мной разговаривала и прикасалась ко мне. Ты добрая и от тебя хорошо пахнет. Ты не орешь и не пьяная. Ты всегда помнишь, как меня зовут. Я не оставлю тебя в покое, потому что хочу взять домой частичку твоего тепла, и чтоб этого тепла мне хватило до завтра. Завтра я приду в детсад и возьму еще." Вот, что я слышала. Кроме Васи были в группе и другие дети, но им повезло не вляпаться в эту историю.
Фаина Петровна. Воспитатель со стажем. Ответственный работник. Гордость детсада. Ходячая доска почета. Награды, премии, благодарности с вынесением в трудовую книку - все это Фаина Петровна. У нее в группе всегда порядок. Тишина в тихий час, все парами на прогулке, все мамы поздравлены с 8 марта. На всех надеты рейтузы и завязаны шапки. Никто не дерется из-за игрушек. Все едят завтрак. В ее группу в любой момент можно привести проверяющих из гороно и не краснеть и не бояться. Вот какая она, наша Фаиночка Петровна. Описать ее внешность невозможно. Сколько ей лет? Может сорок, а может и шестьдесят. Товарищ "Всегда-и-во-всем-порядок", членские взносы всегда оплачены, ведмости сданы в срок. Родителям нравится, что их дети попали в группу к Фаине Петровне. Лучший воспитатель! Кто по блату, кто случайно, но все гордятся, что дети с Фаиной Петровной. Ни тебе разбитого колена, ни порванного платья - красота! Только вот почему же дети каждое утро просят не отводить их в садик? Почему каждое утро начинают дружно болеть животы, начинатся истерика, слезы и хватания за маму-папу? Родители не думают об этом, ведь так всегда было. Дети сначала не хотят в садике оставаться, а потом их оттуда не уведешь. Такой закон природы. Так и уходят они из раздевалки с маленькими шкафчиками на работу. Немного расстроенние слезами, но! У них же есть Фаина Петровна! Ей можно доверить Петю-Лидоньку-Катюшу!
День, когда произошла история, к которой я никак не перейду, был обычный. Будничный. Будильник на 6 утра. Разбудить ребенка. Погладить мужу рубашку. Проверить в зеркале не примялась ли "химия" на затылке.
Стандартное утро: гудит газовая колонка, заварка в чайнике, заклеенная лаком для ногтей петля на капроновых колготах, телевизор включен на первой программе. Потом все бегом: ребенка в садик (ее или мой), сама на остановку, полчаса в ПАЗике, и я на работе. Встречаю детей и родителей. Здороваюсь, улыбаюсь, прощаюсь до вечера. И так 25 раз. Потом дети завтракают. Омлет, хлеб, чай. Час занятий (пластилин, клей, карандаши). Затем прогулка. Море волнуется раз, море волнуется два... Прятки. Догонялки. Черное чернило, белое перо. Колечко-колечко. Мячики, ведра, лопатки. Кто-то упал. Кто-то повздорил. Кто-то сорвал мне букет на клумбе. И так до обеда. От обеда у меня никто не отказывается- набегались, напрыгались, накричались, напелись- силы надо восстановить. После обеда - тихий час. Все с удовольствием слушают мои сказки или чтение книги. Некоторые засыпают, не дождавшись конца - нет сил, остальные дослушивают, борясь с Оле-Лукойе и крошкой Вилли-Винки. Засыпают рано или поздно все, кроме Васи. Это время наше с ним. Обычно к Васиному выходу я готова, обычно он капризничает или прикидывается больным. Я его уже успела узнать. Обычно ему достаточно нескольких минут моего внимания, чтобы заснуть, а потом не хотеть вставать, даже если на полдник вафли "Артек". Обычно, но не сегодня. Сегодня Вася в ударе. Приходится увести его из спальни, чтобы к его воплям больше никто не захотел присоединиться. Вася вопит, закатывает истерику, иногда переводя дух и прислушиваясь к моим словам. Мы поем, читаем, ходим в туалет, укладываем спать все подряд игрушки, включая пожарную машину без колес. В перерывах Вася все равно вопит. На этот вопль и пришла Фаина Петровна. Потому что тихий час потому и тихий, потому что тишина должна быть в этот час. А в моей группе тишины нет. Вобщем, заходит Фаина Петровна, видит наше с Васей шоу и спокойно так говорит:
- Леночка, и часто он так себя ведет?
- Ой, Фаина Петровна, каждый день, - искренне отвечаю я уважаемой коллеге.
- Я Вам помогу, я знаю как с этим бороться. У меня с такими разговор короткий.
- Спасибо, Фаина Петровна! А то я уже и не знаю, что делать.
Она берет орущего Васю за руку и тащит его в туалет. Я уставшая плетусь за ними. В туалете Фаина Петровна откалывает изнутри от кармана английскую булавку. Я уже чую неладное. Она подходит к кричащему ребенку и начинает тыкать ему в ребра острым концом, приговаривая:
- Ах, ты мерзавец, ты почему орешь, а? А ну, не ори!
Я подлетаю к ним, беру ребенка на руки, загораживая его от Фаины Петровны с ее оружием.
- Фаина Петрона, мы сами разберемся. Уходите.
Она спокойно, как ни в чем не бывало, кладет булавку обратно в карман и удаляется. Она знает, что делает. Она - воспитатель со стажем. Она даже не волнуется, что я могу рассказать начальству. Но мне мысль о начальстве приходит много позже. Сейчас я спасаю Васю.
Фаина Петровна ушла. Мы с Васей выходим из туалета. Я смотрю на него и понимаю, что лучше бы он орал. Но Вася молчит. Дрожит, забывает дышать, но молчит. Я прижимаю его к себе, сажаю на колени, глажу ему волосики, целую макушку, все время говорю ласковые слова. Вася почти не реагирует. Я так хочу, чтобы он опять заорал. Я больше всего на свете сейчас хочу васину истерику. Прошло еще минут пятнадцать прежде чем васино тельце обмякло у меня в руках. Вася не кричит. Но он начинает ровнее дышать. Он прижимается ко мне и начинает тихонько всхлипывать. Я его не упокаиваю. Я обнимаю его покрепче и плачу вместе с ним. Так непедагогично мы и проводим осаток тихого часа.

С того дня прошло много времени. Много разных историй произошло со мной. Много детей, много родителей. Много пластилина превратилось в человечков.

Я приехала в маленький город к родственникам. И мы поехали на кладбище, где похоронены мои бабушка и дед. И дядя. Проходя рядами ухоженных могилок, я замечаю знакомое имя. Б……ва Фаина Петровна. Фотография разбита. Памятник измазан чем-то красным, похожим на губную помаду, и на надгробии написано:
"За то, что ты мучала мою внучку".

Награждена посмертно.